(Не мое!)
А вы знаете, как живут и умирают северные суслики?
Представьте, живет себе суслик. Весна, солнышко греет, пора норку себе рыть. Роет норку. А норка роется плохо, земля промерзшая, твердая… Полбеды, время есть, норку вырыл, хоть и заебался вусмерть. Теперь, даром что лето, пора запасы на зиму заготавливать. А кругом всякие лисы да медведи, все так и норовят сожрать несчастного суслика. И есть приходиться совсем по чуть–чуть, чтобы побольше отложить на зиму. Так и живет суслик — впроголодь, все время в делах, в постоянном страхе.
И вот, допустим, вернулся суслик с очередной вылазки за ягодами. Бац — а норки нет! И все, что нажито непосильным трудом — все погибло.
Дальше у суслика начинается Жизнь. Он ест, сколько соберет, бегает, где хочет — в общем, нарывается на неприятности. И если фортуна к нему благосклонна, и до холодов он доживает, то…
Помереть зимой от голода суслику совсем не хочется. Поэтому грустный суслик забирается на припорошенную первым снегом сопку, находит растущий рогатиной сланик, разбегается и падает на него горлом. До тех пор, пока падение не станет фатальным. Казалось бы, вот и нашел суслик вечный покой — но не тут–то было.
За зиму под снегом рогатина, на которой повесился суслик, прогибается. А по весне, когда снег тает, резко принимает исходное положение.
И парят над сопкой дохлые суслики, как коршуны.
Красиво уходят, я считаю.